Солнце уже было высоко. Юна трогала каждый листок высокой травы, изумлялась ржавчине на брусьях, что когда-то служила детской площадкой. Ей очень хотелось снять душный противогаз, чтобы разглядеть все бескрайнее величие свободы своими глазами, а не из-за стёкол резиновой маски. Жара в специальных костюмах была страшная. Размер сапог был крайне велик для её ступней, мешая идти, она всё время спотыкалась об камни. Рем шёл впереди, отгоняя от себя назойливых мух, с трудом таща на себе картофельный мешок запасов еды, отодвигая от себя высокие заросли, которые вскоре прилетали в лицо Юны. Заброшенные городские постройки, над которыми кружили стаи грачей, стояли абсолютно пустыми, восхищали и в то же время пугали ребят своей безмолвностью. Перебравшись через длинные железные трубы водопровода, перед ними образовался военный комплекс под номером один, с большим кирпичным зданием. Ребята притаились в глубине травы в десяти метрах от него. Региональные солдаты стояли по кругу, вооружённые автоматами; они громко смеялись, что-то обсуждая друг с другом.

– Добрались до оцепления, – прокомментировал Рем. – Нужно придумать, как пройти сквозь них, а там, наверное, окончательная свобода.

– У нас форма другая, – заметила Юна. – У них, смотри, чёрная, а наша синяя, пройти незаметно не выйдет! – шепнула она.

Рем задумался, развалившись на траве.

– А если обойти их как-нибудь?

– Я той ночью кружил, блокпосты почти повсюду. Надо что-то думать.

Юна уселась, трогая руками землю:

– Я не думала, что земля такая чёрная, – улыбнулась девушка, сильно дыша в противогаз. – А что если ночью пойдём? В темноте кто цвета различит? – предложила она.

– А это мысль! – обрадовался Рем. – Ты умница, давай тогда перекусим! – Он открыл мешок с припасами, достал оттуда булочки с джемом и одну протянул Юне.

Девушка взяла булочку, но затем замешкалась, снять противогаз она всё-таки боялась, ведь газ никто не отменял.

– Да снимай ты его уже, всё равно при общении со мной ты легко могла заразиться! – махнул рукой Рем.

Юна недолго думала и стянула с себя ненавистную жаркую штуку. Холодный ветерок сразу охладил её вспотевшее лицо, отчего она мило зажмурилась, вдыхая потоки тёплого воздуха. Рем смотрел, как её волосы заиграли с ветром, и при солнечном свете девушка выглядела совсем по-иному.

– Тебе идёт находиться за пределами хрущёвки! – улыбнулся Рем.

– Спасибо! Тебе тоже! – раскрасневшись, ответила она, откусывая булку с джемом, которую держала двумя руками.

На синем небе медленно плыли облака, изредка пролетали птицы. Юна молча лежала на спине, любуясь природой. Рем разглядывал свои ступни, которые всё ещё выглядели здоровыми, как на его руку прилетела божья коровка:

– Видела такую? – показал он её девушке.

– Ой, нет! – взвизгнула она, обнажив свои кроличьи зубки. – Такая красивая!! Кто это?

На что парень пожал плечами, просто умиляясь восторженным возгласом девушки. Его тоже радовало нахождение по ту сторону стен.

– Сейчас, наверное, все уже расселись по местам в ожидании обеда! – выпалил он.

– Ага, толкаются там опять в духоте! – улыбнулась Юна, убирая локон волос за своё ухо. – Слушай, тут как классно!

Парень кивнул, затем отодвинул траву с целью посмотреть, как обстоят дела у солдат. Всё было без изменений, глаза слипались, тогда он улёгся ближе к девушке и уткнулся в неё носом. Они не спали сутки. Юна положила свою голову ему на плечо, и под пение птиц и жужжание насекомых ребята уснули.

Рема разбудил какой-то шум в оцеплении солдат. Он протёр свои глаза исцарапанной ладонью. Солнце медленно заходило, создавая сумрак. Юна, попискивая, отвернулась на другой бок, оставаясь дальше досматривать розовые сны. Парень отодвинул высокую траву и увидел, как группа военных в сопровождении управдома подошла к ржавому шлагбауму.