Иван Крылов 198 басен дедушки Крылова читать онлайн страница 19

В.Ф. Кеневич сообщал: «Как самый смысл басни показывает, Крылов в ней говорит о назначении какого-то лица в дипломатическую должность; но без прямых указаний невозможно сказать, о ком именно идет речь».

Мысль басни выражена в последней строчке: «Кого нам хвалит враг, в том, верно, проку нет».

Дебрь – непроходимое место в лесах.

Вертеп – пещера, подземный скрытый притон.

Двор – высочайшие особы и служащие при них чиновники.

Нарядил – назначил, поставил.

Знал свет – знал людей, жизнь, людские дела и недостатки.

III

Вельможа и Философ

Вельможа, в праздный час толкуя с Мудрецом
    О том, о сём,
«Скажи мне, – говорит, – ты свет довольно знаешь,
И будто в книге, ты в сердцах людей читаешь:
            Как это, чтó мы ни начнем,
Суды ли, общества ль учены заведем,
            Едва успеем оглянуться,
      Как первые невежи тут вотрутся?
      Ужли от них совсем лекарства нет?»
«Не думаю», сказал Мудрец в ответ, —
И с обществами та ж судьба (сказать меж нами),
            Что с деревянными домами».
«Как?» – «Так же: я вот свой достроил сими днями;
      Хозяева в него еще не вобрались,
            А уж сверчки давно в нем завелись».

«Вельможа и Философ». Рисунок А. Жаба. Начало ХХ в.


«Вельможа и Философ». Басня опубликована в журнале «Чтения в Беседе любителей русского слова» в 1815 г. Данных о времени написание нет. Текст окончательно установлен в издании 1815 г.

По предположению академика Я.К. Грота, басня была направлена против графа Д.И. Хвостова, ставшего активным членом Беседы любителей русского слова.

В басне выражена мысль, что проныра ухитряется пролезать повсюду.

Вотрутся – влезут.

Ужли – неужели.

От них лекарства нет – нет средств против них, против их назойливости.

IV

Мор Зверей

Лютейший бич небес, природы ужас – мор
      Свирепствует в лесах. Уныли звери;
            В ад распахнулись настежь двери:
Смерть рыщет по полям, по рвам, по высям гор:
Везде разметаны ее свирепства жертвы:
      Неумолимая, как сено косит их,
            А те, которые в живых,
Смерть видя на носу, чуть бродят полумертвы:
            Перевернул совсем их страх,
Те ж звери, да не те в великих столь бедах:
Не давит волк овец и смирен, как монах;
Мир курам дав, лиса постится в подземелье:
            Им и еда на ум нейдет.
            С голубкой голубь врознь живет,
            Любви в помине больше нет:
            А без любви какое уж веселье?
В сем горе на совет зверей сзывает Лев.
Тащатся шаг за шаг, чуть держатся в них души.
Сбрелись и в тишине, царя вокруг обсев,
      Уставили глаза и приложили уши.
«О, други! – начал Лев, – по множеству грехов
      Подпали мы под сильный гнев богов,
Так тот из нас, кто всех виновен боле,
    Пускай по доброй воле
            Отдаст себя на жертву им!
Быть может, что богам мы этим угодим,
      И теплое усердье нашей веры
            Смягчит жестокость гнева их.
      Кому не ведомо из вас, друзей моих,
            Что добровольных жертв таких
      Бывали многие в истории примеры?
            Итак, смиря свой дух,
      Пусть исповедует здесь всякий вслух,
В чем погрешил когда он вольно, иль невольно.
            Покаемся, мои друзья!
Ох, признаюсь – хоть это мне и больно —
    Не прав и я!
Овечек бедненьких – за чтó? – совсем безвинно
    Дирал бесчинно;
            А иногда – кто без греха?
            Случалось, драл и пастуха:
            И в жертву предаюсь охотно.
Но лучше б нам сперва всем вместе перечесть
      Свои грехи: на ком их боле есть,
            Того бы в жертву и принесть, —
      И было бы богам то более угодно».
«О, царь наш, добрый царь! От лишней доброты, —
Лисица говорит, – в грех это ставишь ты.