Гришка замешкался от неожиданности, да и страшно было обыскивать диверсантов, а в это он бесспорно верил, как и остальные.

– Да не трусь ты, – ободрил его старший, – если что, мы их враз на вилах вверх подымем!

Гришка положил палку, с опаской приблизился к ним и стал выворачивать карманы.

– Ничего в них нету, – отрапортовал он, немного осмелев.

– Смотри в одёже!

Гришка расстегнул на них верхнюю одежду, осматривал и ощупывал подкладку, потом порылся в вещах.

Все это время они стояли с поднятыми руками.

Не найдя оружия, старший разрешил им опустить руки.

– А документы при вас какие есть? – спросил он.

Получив, он долго и придирчиво разглядывал их. Удостоверившись, что это не диверсанты, покачал головой.

– Воевать идете, а одеты как на прогулку. Всякое про вас могут подумать. И не берусь сказать, чем все это может закончиться.

– Расскажите, что происходит на фронте? – попросил Елисеев. – Мы для этого к вам и повернули.

– На фронте все отлично, – ответил старший. – Красная Армия отражает вероломное нападение. Не сегодня-завтра перейдет в наступление и войне конец. Хуже сейчас положение в тылу. Фашисты напичкали его диверсантами взрывать мосты, убивать мирных граждан, сеять панику. Поэтому мы здесь и стоим, чтобы не пропустить диверсантов в деревню. Больше ничего сказать не могу, потому что и сам ничего другого не знаю.

После неудачного захода в деревню, решили их обходить стороной и снова идти вдоль железной дороги.

Не доходя Новосады, по дороге скопом шли беженцы, отступавшие войска. Тут же ехали машины, скрипели подводы. С ними они пошли дальше. Неожиданно из-за облаков вынырнули немецкие самолеты. Бомбы полетели в самую гущу. Люди в страхе заметались в поисках спасения. Началась паника. Мало кто остался в живых.

Возле убитой женщины маленькая девочка лет четырех рыдала и тянула ее за рукав: «Вставай! Мамочка вставай!» А в это время продолжали падать на землю бомбы.

Пробегая мимо них, Саша понял, женщина мертва и подхватил девочку на руки. Она отчаянно сопротивлялась, но он, крепко прижав ее, побежал к лесу, где было спасение.

– Что мне дальше с тобой делать? Мой долг помогать раненым, – проговорил он, обращаясь к девочке, когда они были в безопасности, наперед зная, что она его не поймет. А девочка от пережитого страха, крепко обхватила его за шею и не хотела отпускать.

Бросить ее он уже не мог, понимая, что она погибнет. Под платьицем у нее билось маленькое сердечко и оно не должно остановиться. Теперь он был ответственным за ее судьбу.

К счастью, Василий, Михаил и Володя были живы. Никто из них не спросил Сашу, откуда девочка. Пережив такую бомбежку, им все было ясно и без слов.

– Володя, возьми девочку. Я должен помогать раненым, – проговорил Саша, передавая ее.

Бомбежка не кончилась, а Саша, Василий и Михаил помогали раненым. С убитых срывали одежду на бинты. Василия и Михаила с непривычки при виде окровавленных тел, мутило. Превозмогая себя, помогали Саше.

Среди беженцев оказалось несколько врачей. Помощь пошла быстрее.

Отбомбившись, самолеты улетели доложить об удачно проведенной операции, оставив после себя разбросанные повозки, предсмертное ржание лошадей, запутавшихся в постромках среди горящих факелом перевернутых машин. А вокруг разорванные тела, раненые. Крики, стоны, мольба о помощи. Жуткое зрелище!

После пережитого страха, люди поднимались, помогали раненым, сносили убитых в одно место.

Когда уже нечем было помочь, Саша согласился идти дальше.

– Что с девочкой будем делать? – задал непростой вопрос Буянов.

Саша соотнес вопрос, адресованный, в первую очередь, к нему. Он считал себя ответственным за ее судьбу.