По сравнению с воспоминаниями Хрущева, публикация во второй половине 1990-х гг. мемуаров двух других членов сталинского Политбюро – Л.М. Кагановича[75] и А.И. Микояна [76] – была воспринята общественностью и исследователями спокойнее. Иная политическая реальность, отсутствие широкой медийной поддержки во многом тому способствовали.

Работу над воспоминаниями Л.М. Каганович начал во второй половине 1960-х гг.[77] В ходе нее Лазарь Моисеевич использовал материалы не только личных библиотеки и архива, но также из Ленинской, Исторической библиотек, Центрального государственного архива Октябрьской революции (ныне Государственный архив Российской Федерации). С возрастом, когда зрение ухудшилось, он стал применять при письме трафарет для слепых, упорно продолжая трудиться над воспоминаниями вплоть до самой смерти в 1991 г., так и не успев их закончить. Объем даже незаконченных воспоминаний в конечном итоге составил более 14 000 страниц рукописного (около 5000 страниц машинописного) текста. Воспоминания переполнены обширными цитатами из стенограмм съездов, пленумов ЦК, выдержками из передовиц газет того времени.

Изданный в середине 1990-х гг. вариант воспоминаний, по словам составителей, включил только интересные для читателя фрагменты (рассказы о ключевых моментах государственной и партийной жизни, личные впечатления автора, его оценки коллег по Политбюро, точка зрения на развитие страны после смерти Сталина, уникальные документы и письма и т. д.). Специфический язык и стиль мемуаров Лазаря Моисеевича в опубликованном варианте сохранился. И хотя это серьезно усложняет их восприятие простому читателю, исследователь все же имеет возможность посмотреть на Хрущева и организационные процессы в Москве с точки зрения члена Политбюро, главы московских большевиков и, наконец, человека, который непосредственно принимал участие в карьерном росте Никиты Сергеевича.

Мемуары другого члена Политбюро 1930-х гг., А.И. Микояна, представляют собой подборку, сделанную сыном Серго Анастасовичем на основе опубликованных при жизни воспоминаний, неопубликованных диктовок и устных рассказов. В отличие от воспоминаний Кагановича, они написаны более доступным читателю языком и также дают возможность увидеть процессы, происходившие в стране в 1930-е гг., глазами человека, во многом за них ответственного. Однако при работе с данным источником нужно учитывать, что включенные в текст издания устные рассказы Микояна, записанные его сыном, не были должным образом отделены или выделены.

Помимо вышеупомянутых, хотя бы вкратце, нужно отметить ряд других воспоминаний. Прежде всего, это две книги, посвященные строительству первой очереди метро и выпущенные сразу же после его открытия в 1935 г.[78], еще в период работы Хрущева в Москве. Они представляют собой подборку воспоминаний, изданную в рамках серии «История фабрик и заводов», содержащую богатый материал о работе Московского комитета, Кагановича и Хрущева на Метрострое, их участии в решении всевозможных проблем строительства.

Ценную информацию о работе московского обкома и горкома 1930-х гг. содержат воспоминания людей, трудившихся в тот период на руководящих должностях (секретари райкомов, заведующие и заместители заведующих отделов) в аппаратах Центрального и Московского комитетов [79]. Отрывочные сведения о процессах, происходящих на территории Москвы и области в 1930-х гг., отношении к ним местного населения содержатся в некоторых дневниках[80] и воспоминаниях[81], которые также были использованы при написании данной работы. В один ряд со всеми этими мемуарами следует поставить записи бесед, сделанные Ф.И. Чуевым