Хотя Корсакова и наша ровесница, мне она всегда казалась гораздо более взрослой, чем, например, мы с Катькой. Вот и сейчас она не кривляется для поднятия рейтингов и охватов, а серьезно работает. Закончив одну запись, она поворачивается лицом к реке и переключается, как я понимаю, на натурные съемки.

В противовес Милене, Авита ведет себя и выглядит совсем по-другому. Ярко-розовый топик. Со стразами. Бледно-розовые ультракороткие шорты. Со стразами. Шлепанцы, для разнообразия белые, но тоже со стразами и на высоченной платформе. Макияж. Яркий. Локоны. Господи, она что, на бигуди спала? Начинаю вспоминать, как Витка выходила к завтраку. Точно, на голове была повязана кокетливая ярко-сиреневая косынка. Я-то, наивная, подумала, что это от солнца, а оно вон как, оказывается. Короче, яркий и запоминающийся образ Барби воссоздан идеально. Под мышкой болтается разомлевший от жары Насик, в ошейнике, который сверкает так, что режет глаза.

Пока Мила снимает, Авита суетливо ковыляет вдоль берега, делая вид, что никак не может определиться, откуда начать свой гламурный выход на просторы интернета. Мне же кажется, что она просто ждет, когда ее коллега закончит, чтобы примоститься там же. Вот, точно. Потащилась к той же коряге. Копировать Милу сложно, но Вита очень старается. На мой взгляд – выходит смешно. Кстати, по паспорту Авита – Авдотья Шишкина, но упаси вас бог произнести это имя вслух!

Здесь процесс длится гораздо дольше. Сначала на коряге размещается Игнасио. Видно, что ему страшно и неуютно, но приходится терпеть ради любимой хозяйки. Затем начинает позировать сама девушка. Ракурсов двадцать, не меньше. Под конец она пытается принять такую замысловатую позу, что не может вписаться на поверхности несчастного дерева и задевает чихуа-хуа. Тот с плеском падает в воду и своим визгом запарывает снимаемый ролик. Кроме того, брызги летят на одежду Виты, оставляя на той некрасивые мокрые пятна. Все. Тушите свет. Авита кидается на помощь собачке, спотыкается на своих ходулях и с громким воплем тоже летит в речку. Благо тут мелко, и ей удается удержать телефон над водой.

Парни ржут в голос, но спешат на помощь пострадавшим. Витка ревет в три ручья. Фрэнк за шкирку вытаскивает со страху начавшего тонуть на глубине в пять сантиметров Насика. Утешаем всем коллективом. Провожаем до палатки и уверяем, что отснятого материала на сегодня более, чем достаточно. Ну, вроде как, нам поверили.

За всей этой суматохой едва не пропускаю возвращение Екатерины. Вижу по ее недовольному лицу, что разговор был явно не из приятных. Серега, как всегда, спокоен и сдержан. Какое впечатление на него произвело общение с Зубиной, лично мне совершенно не понятно.

На мои обеспокоенные вопросы подруга ворчит:

– Вот мало мне было тебя в воспитателях! Еще и этот туда же.

– Когда это я тебя воспитывала? – удивляюсь я, стараясь сдержать хихиканье, уж очень забавно дуется подруга.

Видно, что на самом деле ей приятно такое внимание «непробиваемого» Сержа.

– Как это «когда»? – пыхтит Катюха. – Ты мне все уши прожужжала, что Грэг бабник и не стоит моих усилий.

– Ну, а разве нет? – жду привычного взрыва раздражения, а его нет.

– Вот и Серега то же сказал, – тяжело вздыхает подруга, – а еще, знаешь, я, по-моему, ему нравлюсь, – на лице Кати расцветает робкая улыбка.

Что интересно, футболку Серого она так и не сняла. Судя по всему, Грэг получил отставку. Отлично. Сергей мне нравится в роли парня для Катерины гораздо больше.

За всей этой суматохой время пролетело незаметно. Вернулись наши рыбаки с хорошим уловом. Ура! Даешь уху! В брезентовом ведре с водой плавали три достаточно крупные щуки, какая-то плотва и парочка ершей. Дежурные по кухне девчонки чистить рыбу отказались – им было ее жалко. Парни с тяжелыми вздохами, явно обозначавшими мысли: «бабы, что с них взять!», отправились в сторонку приводить улов в пригодный для закладки в котелок вид.