Поза Круппа-патриота выглядит странной еще и потому, что возникшая с помощью прусских заказов благоприятная конъюнктура для Круппа одновременно означала, что его заводы получили огромные заказы и из-за границы. Именно в это время самым большим заказчиком Круппа явилась царская Россия. В 1863 году генералы Александра II направили в Эссен заказ стоимостью в 1 млн талеров, то есть в пять раз больший, чем прусский король Вильгельм! Свое название «пушечные короли» династия Круппов получила именно за эти царские заказы. В это время одна берлинская газета напечатала статью о миллионном русском бизнесе, в которой Круппа впервые назвали «пушечным королем».

На успех не повлияло даже то, что «пушечный король» Альфред время от времени вел себя несколько странно. Еще его отец Фридрих страдал приступами депрессии. В такие минуты он днями лежал в постели, отвернувшись лицом к стене, ни с кем не говоря. Альфред, создавая свою оружейную империю, страдал бессонницей и манией преследования. В течение всей жизни он сделал около 50 тыс. записей – чаще всего на маленьких листочках бумаги. Большая часть этих заметок посвящена вопросам личной безопасности. (Так, например: «Я думаю, нужно нанять второго часового, который будет контролировать нынешнего первого часового, а может быть, еще и третьего, чтобы тот присматривал за вторым».)

Эссенский замок, принадлежавший династии, стоит и поныне и несет на себе следы поведения больного Круппа. Название его – вилла «Хюгель» (вилла «на холме»). Вилла «Хюгель» сыграла довольно мрачную роль в истории Германии. Проектировали ее пять лет. Потом десять лет строили. Поскольку Альфред Крупп страдал не только манией преследования, но и боязнью пожара, строителям виллы пришлось решать очень сложные инженерные задачи. Здание (которое архитекторы уже тогда назвали «смесью центрального вокзала и уездного суда») пришлось построить таким образом, чтобы при его возведении совершенно не применялось дерево – при уровне техники тех времен дело нелегкое. Разумеется, не могло быть речи и о том, чтобы в стенах провели газовые трубы, поскольку газ взрывоопасен. Газовые фонари тоже не нужны были Альфреду Круппу, потому что свои заметки он делал в полной темноте (он умел писать в темноте так же хорошо, как при дневном свете). В целях противопожарной безопасности кабинет Альфреда Круппа от внешнего мира защищали три железные двери. Боялся «пушечный король» не только огня, но и сквозняков, и потому распорядился, чтобы ни одно окно в новом здании виллы «Хюгель» вообще не открывалось. Вентиляция осуществлялась по специальным вентиляционным каналам, что одновременно гарантировало Альфреду Круппу всегда очень важный для него «аромат навоза» в комнатах. Последнее нуждается в некоторых пояснениях. Одной из характерных особенностей психики «пушечного короля» было то, что с юношеского возраста он придавал почти волшебное значение различным запахам. Он разделял запахи на благотворные и вредные. И к числу благотворных прежде всего он относил запах свежего конского навоза. В одной из своих заметок он так и пишет, что, когда чувствует этот запах, «он успокаивается и у него рождаются творческие мысли».

На вилле «Хюгель» вопрос с навозом решили, разместив кабинет Альфреда Круппа в непосредственном соседстве с конюшней. Отсюда через спальную комнату в кабинет по вентиляционному каналу «аромат» и поставлялся.

Но если с головой у «пушечного короля» было не все в порядке, то с пушками порядок был полный, и в 1870 году во франко-прусской войне крупповские орудия буквально расстреляли в пух и прах артиллерию Наполеона III. Стальные орудия Круппа стреляли в два раза дальше, чем французские бронзовые, и к тому же быстрее и точнее. Военные специалисты того времени вынуждены были констатировать, что крупповские пушки были величайшим «военным сюрпризом» в франко-прусской кампании.