Майя помогла Роберту снять рюкзачок и отдала ему комиксы. Мальчик увлеченно стал рассматривать картинки. Через пару минут поезд тронулся, за окном замелькал типичный пейзаж пригорода – гаражи, склады, бездарные граффити на бетонных плитах.

Майя откинула назад голову и закрыла глаза. Сквозь легкую дрему она слышала, как сын читает вслух комиксы и о чем-то болтает сам с собой. По шороху напротив она поняла, что их попутчик проснулся и, похоже, раскрыл газету. Ей не хотелось вести светских бесед, и она решила притвориться спящей. До следующей станции было еще минут двадцать.

Вскоре поезд стал сбавлять скорость, и Роберт потянул ее за рукав. Мальчик показал ей нового робота, которого ему хотелось в коллекцию. Попутчик действительно читал газету. Вдруг он рассмеялся.

– Надо же! Напечатали! Они меня напечатали! – неожиданно воскликнул он. – Я и не думал! Поверили!

Майя улыбнулась. Парень смутился и через пару минут вышел из купе. Обратно он не вернулся. «Так даже лучше», – подумала Майя.

Притворяться спящей больше не было необходимости. Майя достала газету и вытянула ноги. «Шокирующее разоблачение. Письмо убийцы – читайте на седьмой странице», – гласила наклейка на передовице. Майя развернула газету.

От редактора.

Это письмо я получил сегодня ночью, когда номер уже был сдан в набор. Информация, опубликованная ниже, конечно нуждается в проверке, но, как вы поймете из дальнейшего, у меня не было выбора – публиковать или нет полученное письмо. Слишком многих мы потеряли за последнее время. От лица редакции и от себя лично, я приношу глубочайшие соболезнования всем, кто так или иначе пострадал от этой истории, вне зависимости от того, является ли написанное правдой или это просто жестокий художественный вымысел.

С ув. Брайн Нилс

Главный редактор

Майя устроилась удобнее. Ехать предстояло еще два часа, а она всегда любила детективы.

– Хорошо быть змеей. Сбрасываешь кожу, а вместе с ней и проблемы. Новая кожа, как новая жизнь. Хорошая или плохая, да если даже и точно такая же, как и была, главное, что новая. С чистого листа. Хотя, конечно, обидно, если все в точности повторяется. Кстати, а рисунок кожи у змеи меняется раз от раза? Или всегда один и тот же узор на тех же самых местах?

– Когда долго ничего не читаешь, а потом вдруг находишь интересную книгу, то погружаешься в нее с головой, и нет никакого желания выныривать из нового литературного мира, а жизнь реальная кажется блеклой и бессмысленной. И долгой. Такой долгой, что ты можешь и не узнать конец истории, поскольку ближе к концу ты всегда рискуешь быть уже в глубоком маразме. А тогда – и конец не важен, да и начало давно позабыто.

– Когда занавес поднимается, всегда ждешь чуда. Подсознательно, в глубине души. И каждый раз потом разочаровываешься – нет чуда, нет сказки, нет волшебства. Только грим и дурной сценарий. Глупость, пустота, ложный пафос. А бывает ли вообще по-другому? Или все зависит от человека? Но кто-то же аплодирует! Кто-то ведь всегда кричит «браво»! Кто эти люди?

– Есть запахи, которые из детства. Не обязательно приятные. Могут быть любые. Но как бы ни была тонка нить, связывающая наше настоящее и прошлое, эти запахи моментально переносят тебя в то время, когда ты еще чего-то ждал и на что-то надеялся. Как Монте-Кристо! Или Пинк Флойд! Дайте кофе!

– Кстати, а что вы думаете про способы обжарки кофейных зерен? Вы вообще что-нибудь об этом знаете? Я вот – нет. Но мне было бы интересно ваше мнение. Расскажите!

– Я около тридцати раз в день думаю о нем. Я специально считала. Просто так, ради интереса. Эти мысли ни во что не выливаются. Мысли просто мысли. Но ощущение, что он постоянно рядом. Хотя это и не так.