Мать жмурилась от страха, потому что он в любой момент мог ударить. Бабушка цеплялась за отца, причитая со слезами:

– Оставь ее, сынок! Приляг, отдохни! Успокойся!

– Не мешай, мать, – отталкивая ее, отвечал пьяный, – это моя жена! Я ее научу уважать мужа, который работает…

Нередко выяснение отношений заканчивалось дракой. Отец бил мать, толкал бабушку, которая пыталась его угомонить, крушил всё, что попадалось на пути.

Стасик боялся его до полусмерти. Во время скандалов он прятался под стол или диван, а потом научился забираться в платяной шкаф. Сидя в темноте, мальчик жмурился и затыкал уши пальцами, чтобы не слышать плача бабушки и криков матери. Так прошло его раннее детство – время, которое у людей обычно связано в памяти с любовью родителей, веселыми прогулками, игрушками и мороженым.

Конечно, мама и бабушка любили его. Но от постоянных нервотрепок с отцом обе женщины стали запуганными, неразговорчивыми. Да и денег в семье было в обрез. Отец пропивал почти всю свою зарплату. Заработков матери и пенсии бабушки хватало на жизнь, но не более того.

Стасик с завистью смотрел на красивые игрушечные машинки и пистолеты, которыми хвалились мальчишки во дворе. А если видел, как другие папы играют со своими детьми, учат их кататься на велосипеде или носят на плечах, отворачивался и уходил. Ему казалось, люди делают это нарочно, чтобы его подразнить. Разве так бывает на самом деле?

Однажды маму Стасика вызвали в детский сад.

– Ваш мальчик постоянно дерется с другими детьми, – сообщила ей воспитательница. – Отбирает у мальчиков игрушки, ломает их. Бьет девочек. И еще… – воспитательница понизила голос, и на лице ее отразилось беспокойство. – Ему пять лет, а он до сих пор мочится в постель во время тихого часа. Нянечки подстилают ему клеенку, как годовалому малышу. Вам следует показать его врачу.

Мать кивала, растерянно глядя себе под ноги. Стасику не было ее жалко. Он злился. Почему мама не заступается за него, а молчит?

– Он не выговаривает несколько звуков, – продолжала воспитательница. – Наш логопед занималась с ним, но результата нет: у ребенка педагогическая запущенность. Скажите, у вас дома всё благополучно?

– Да, – быстро подняв голову, ответила мать. – У нас нормальная семья! Как у всех!

Стасик даже кулачки стиснул от злости. Зачем она врет?!

Он не понимал поведения матери и думал: может быть, это она виновата в том, что отец пьет и скандалит? Может, если бы не мать, отец был бы добрым, как у других ребят во дворе? Но детский ум неспособен анализировать сложные взрослые проблемы. Стасик рос, не зная любви, доверия, доброты. Он ощущал лишь страх перед отцом и обиду на мать.

А потом жизнь вдруг резко изменилась. Отец перестал возвращаться с работы. В доме воцарилась странная, давящая тишина. Поначалу Стасик непонимающе поглядывал на входную дверь и шарахался от каждого звонка. Но отец не приходил, и вскоре мальчик стал забывать крики и скандалы. Однажды утром в воскресенье он проснулся, но продолжал неподвижно лежать в полудреме. Мать и бабушка негромко беседовали, думая, что ребенок спит.

– Грех говорить такое, ведь он мне сын, – всхлипывая, бормотала бабушка, – но всем только легче от того, что он сел. Тебя было жалко и Стаську… За что ж вы мучились, бедные?!

«Про папу говорит, – подумал Стасик. – Значит, он не ушел на работу навсегда. Он куда-то сел!»

– Господи, спасибо тому мальчику-милиционеру, который освободил нас от этого кошмара… ценой своей жизни! – воскликнула мать.

Стасик заворочался в постели, и женщины тотчас смолкли. Позже мальчик узнал, что его отец попал в тюрьму за убийство милиционера. Крепко напившись после работы, он учинил во дворе дебош. Участковый и соседи пытались утихомирить хулигана. Отец выхватил из кармана нож и ударил милиционера в бок. Тот скончался в больнице через два часа. Ему было всего двадцать пять, у него остались жена и годовалая дочка.