– И что с вами? – Давыдов неохотно обернулся к нему.

– Меня клещ укусил, – ляпнул архангел первое, что в голову пришло. Он где-то слышал, что для людей укус клеща – это ужас-ужас!

– Подождёте, – отрезал Давыдов и снова взялся за ручку.

– Нет, я не подожду, – Азраил сжал зубы и принялся разворачивать ауру. – Вы хоть знаете, кто я такой?

– Да мне плевать! – рявкнул Денис. – У меня вон там двое тяжёлых пациентов, и всего одна задача: сделать так, чтобы они дожили до того момента, когда их заберут отсюда в губернскую больницу! А вы мешаете мне пройти и выполнить уже свою работу! Ваш клещ никуда не денется. И да, по протоколу, я могу вас не осматривать в течение семидесяти двух часов с момента укуса. Потому что с вами за это время ничего не случится, в отличие от них! И фельдшеров моих тоже не советую отвлекать, у них и так сейчас дел невпроворот. Сидите и ждите! И дайте мне пройти, или клянусь, вы пожалеете!

От такого отпора Азраил слегка опешил и сделал шаг назад, а Денис рывком открыл дверь, и все услышали звук работающего монитора.

– Тварь бездушная, – прошипел Азраил, уже с трудом себя контролируя.

Давыдов крикнул кому-то, кто находился в кабинете: – Начинайте тромболизис!

После чего аккуратно прикрыл дверь и резко развернулся к Азраилу. Его тёмные глаза опасно сверкнули, когда он обратился к архангелу.

– Я очень добрый, отзывчивый и пациентоориентированный доктор. И прямо сейчас от моих действий зависят жизни двух людей. А вам с вашим клещом в заднице я предлагаю прямо сейчас прогуляться к великой китайской горе к херам. Направление задать не могу, потому что мне некогда, но не сомневаюсь, что вы прекрасно найдёте туда дорогу самостоятельно. Если клещ мешает вам жить, то по дороге к этой живописной горе загляните в амбулаторию. Там прелестная медсестра Оксана быстро избавит вас от попутчика. Ко мне же вы вернётесь не раньше, чем через семьдесят два часа. Именно столько обычно занимает поход к той чудесной горе. До свидания.

И он быстро зашёл в приёмный покой, громко хлопнув дверью. В коридоре всё то время, пока он говорил, стояла почти гробовая тишина. А потом раздался звонкий голос ребёнка.

– Мама, а что это за китайская гора “к херам”?

Азраил почувствовал, что ещё пара секунд, и он начнёт убивать. А за такое его по головке точно не погладят, и вряд ли он отделается скучной работой по перекладыванию бумажек. Поэтому, позволив себе крепко выругаться сквозь зубы, он выбежал из этой проклятой больницы. Тем более что срок его пребывания в мире под номером тринадцать подошёл к концу.

***

Приём закончился довольно быстро. Кроме скандальной Михайловны, которая как только вошла в кабинет, превратилась в этакий «божий одуванчик», ничего серьёзного ни у кого не было. В основном люди хотели согласовать лечение, назначенное им на постоянной основе.

Я только-только отошёл от старушки восьмидесяти трёх лет, у которой после подъёма на крышу закружилась голова, как в кабинет заглянул Саша.

– Денис Викторович, я привёз мужчину пятидесяти лет с подозрением на инсульт. И там ещё доставили с дальней деляны бригадира. Похоже, инфаркт долбанул, – быстро сказал фельдшер.

– Твою ж мать! – произнёс я с чувством, быстро накарябал название сосудистого препарата для старушки и протянул Оксане. – Закончи здесь без меня.

Уже выходя из кабинета, опустил голову и посмотрел на полыхающую зелёным огнём змею. Да, твою мать!

«Предположительно инфаркт», оказался классическим инфарктом с идеальным подъёмом сегмента ST во всех грудных отведениях. Такой идеальной «спинки кошки» на электрокардиограмме я не видел уже… никогда. Даже в учебнике она была нарисована, по-моему, кривовато, в отличие от этой красоты.