Деятельность человека, представляющая опасность для китов, хорошо известна. Китообразные получают большое количество травм со смертельным исходом не только из-за охоты, но и случайных уловов на буровых установках-призраках, разливов нефти, загрязнения пластиком и столкновений с коммерческими танкерами. Достаточно вспомнить, что на начало 2020 года общий мировой флот насчитывал 98 140 торговых судов водоизмещением более ста брутто-тонн. Китам, которые хотят выплыть на поверхность и подышать свежим воздухом, приходится постоянно избегать столкновения с кораблями в морях и океанах.

Джотто. Лев со своими детенышами

Он выгибается, как кошка, на фоне крутых острых скал, изящно поднимая хвост, который повторяет изгиб рамы.

Темная, не слишком густая грива на голове, шее и спине, на подбородке и щеках, приплюснутая морда и круглые уши. При одном только взгляде на него мы сразу понимаем – перед нами лев, а именно азиатский лев (Panthera leo persica), несколько менее величественный, чем африканский, но все же вызывающий уважение. Этот подвид когда-то был широко распространен во всей Евразии, вплоть до Пиренейского полуострова.

Перед ним в пещере, над которой растет маленькое одинокое деревце, среди белых камней сидят три рыжевато-коричневых львенка. Они выглядят истощенными. Один, кажется, спит, а другие поднялись и смотрят на льва (вероятно, отца), раскрывшего перед ними пасть.

Однако взрослое животное не выглядит свирепым. На удивление у него нет зубов, а взгляд кажется по-человечески ласковым и сосредоточенным, будто он хочет что-то сказать. Что же здесь происходит?

Мы видим иллюстрацию к одной известной средневековой легенде, согласно которой львята, родившиеся спящими, спустя три дня после появления на свет просыпаются от рыка отца, который, по сути, дарует им жизнь. Исидор Севильский, автор «Этимологий», самой важной всемирной энциклопедии средневековья, в которой описывается все, что существовало к моменту ее создания, передает легенду о льве так: «Когда у него рождается детеныш, он, по преданию, спит три дня и три ночи. Затем логово словно сотрясается от рыка отца, и спящее животное пробуждается к жизни»[24]. Более поздние авторы эпохи Каролингов сгущают краски. Согласно Рабану Мавру, епископу и ученому, львята не спят, а рождаются мертвыми, но затем оживают благодаря могущественному рычанию своего отца[25]. Эта версия со временем утвердилась и вплоть до эпохи Возрождения распространялась в текстах различных кодексов и трактатов. Например, в Бестиарии Эшмола, богато иллюстрированном английском манускрипте приблизительно 1210 года[26], значительная часть текста посвящена как раз царю зверей. Там, на прекрасной иллюстрации два льва пытаются согреть и вылизать похожих на кротов детенышей, чтобы вернуть их к жизни. До XV века и даже позднее бестиарии считались научными трактатами, но обычно они содержали лишь нравоучительные описания, в которых животным приписывались человеческие качества, пороки и добродетели. Таким образом, для средневекового человека звери были не столько представителями фауны, сколько символами. Поэтому лев, по крайней мере в тех случаях, когда он проявляет себя любящим и могущественным, издавая животворящий рык, является символом Христа и Его Воскресения.

Естественно вряд ли кто-либо в те времена, а тем более среди иллюстраторов, писарей, монахов и ученых, видел льва вживую. Информацию о том, как выглядели и вели себя различные животные, они находили в текстах древних трактатов Отцов Церкви и классических авторов, которые обладали безусловным авторитетом. О львах, например, писали Эзоп, Геродот, Плиний Старший, Гульельмо Кьерико, Бартоломео Англико и многие другие. В частности, из текста Плиния средневековый читатель мог узнать, что это животное щадит тех, кто опускается перед ним лицом к земле; что он не нападает на женщин; что вся его сила хранится в груди, а кровь у него черная.