Добро пожаловать в массовое общество!

В традиционных обществах род занятий в значительной степени определялся возрастом или стадией жизненного цикла. Ожидалось, что люди будут вести себя в соответствии со своим возрастом, и эти ожидания усиливались потому, что представители одной возрастной группы вели себя одинаково. Скажем, в Великобритании до недавнего времени считалось, что женщины старше 25 лет не должны одеваться вызывающе, так как это неприлично. Зрелая женщина в молодежной одежде воспринималась как нелепо молодящаяся старушка.

Я не утверждаю, что сегодня люди не проходят через различные стадии жизненного цикла. Но они идут по жизненному пути, самостоятельно выбирая маршрут и скорость. Они могут позволить себе большую гибкость и более широкий выбор. Мне уже перевалило за тридцать, но если я хочу, то могу вести себя как подросток (по крайней мере, в выходные). Я сам принимаю жизненно важные решения (например, заводить ли мне детей и если да, то когда именно; или – если доживу! – когда уйти на пенсию).

Возможность выбора и свобода принимать такие решения обусловливают появление и развитие новых рынков. Один из примеров соответствия брендов новым потребностям – Gap, марка классической джинсовой одежды для людей среднего возраста.

Значение гендерных различий также снижается. Далее мы рассмотрим такие явления, как «новый мужчина», химбо [2] и бизнес-леди. Кроме того, сегодня при помощи хирургической операции можно изменить пол. Однако для большинства людей главный вопрос заключается не в том, быть им мужчинами или женщинами, а в том, какими мужчинами и женщинами им быть.

Мы уже убедились, что наши представления о себе и своих потребностях в большей степени зависят от наших индивидуальных особенностей, чем от формальных демографических характеристик. Это одно из проявлений перехода от объективной культуры к субъективной. Объекты определяются другими людьми. Субъекты определяют себя сами. (Вспомним, какую роль в предложении играют подлежащее и дополнение.) Это еще раз подтверждает тезис: мир становится ориентированным вовнутрь.

Причиной, по которой исчезли четкие различия между социальными слоями и даже сами социальные слои, стал культурный сдвиг.

В рамках новой подвижной массовой культуры люди имеют гораздо больше свободы, чтобы быть людьми. Поэтому их запросы все чаще определяются фундаментальными человеческими потребностями («драйвами») и все реже – навязанными извне вкусами, отражающими абстрактные представления о том, какими вас хотят видеть окружающие.

Будете вы считать этот сдвиг прогрессом или, наоборот, регрессом, зависит от ваших индивидуальных ценностей. В викторианскую эпоху сублимация и дистанцированность от естественных человеческих желаний считались проявлениями высшей цивилизации. Начиная с 1960-х годов (а возможно, еще со времен Зигмунда Фрейда) мы все чаще расцениваем открытое проявление своих внутренних побуждений как движение вперед.

Такие колебания наблюдались на протяжении всей человеческой истории. В книге «Образ мышления» антрополог Мэри Дуглас демонстрирует эти колебания на примере древнекитайской керамики. На протяжении сотен лет в моду входили то утонченные, полностью покрытые глазурью изделия, то простая, ничем не украшенная глиняная посуда (напоминающая ту, что сегодня продается в магазинах Habitat).

Каковы особенности сегодняшнего культурного сдвига? Видимо, традиции как сила, управляющая человеческой жизнью, постепенно утрачивают свое значение. Наша эпоха далеко не единственная, когда люди считали себя свидетелями конца истории.