Задача мифологии – раскрыть особые опасности и методы прохождения темного внутреннего пути от трагедии к комедии. Отсюда ее эпизоды представляются фантастическими и нереальными: они отражают психологические, а не физические победы. Путь мифологического героя часто может пролегать под землей, но по сути своей он обращен вовнутрь – в глубины, в которых преодолевается сопротивление сил тьмы, а давно забытые и, казалось бы, погибшие силы возрождаются, чтобы обратиться к преображению мира.[32]
Абсолютистские и либеральные интерпретации
В рамках каждой веры люди часто находят различные формы интерпретации их традиции. Сторонники ортодоксального подхода выступают за сохранение исторической формы своей религии, строго следуя установившимся обрядам, практикам, нормам и символам веры. Тех же, кто противостоит влиянию современности и утверждает, что их верования должны быть восприняты как историческое ядро их религии, можно назвать абсолютистами. В наше время многие чувствуют, что кардинальные изменения в современной индустриальной культуре угрожают их идентичности как представителям сложившейся социальной группы. Распад семейных отношений, потеря географической укорененности, разложение традиционных моделей поведения и утрата личностного самоконтроля – все это явления, весьма и весьма пугающие. Чтобы обрести стабильную почву, некоторые люди могут придерживаться сложившихся религиозных учений или практик, восходящих к прошлому. Религиозные лидеры могут поощрять тенденцию к строгости и жесткости, провозглашая себя абсолютными авторитетами или уверяя людей, что священные писания следует понимать буквально и что в них заключена вся полнота истины. Они могут поощрять и антипатию, и даже враждебность к другим религиозным традициям.
Термин фундаментализм часто применяется к этому избирательному отстаиванию отдельных частей религиозной традиции и ненависти к представителям других религий. Подобное использование этого термина ошибочно, ибо никакая религия не основывается на ненависти к другим людям, и поэтому те, кого именуют «фундаменталистами», на самом деле могут и не сознавать истинной основы своей религии. Так, мусульманский «фундаменталист», настаивающий, чтобы женщины носили чадру, на самом деле заимствовал это учение не в священном писании ислама – Коране, а в исторических культурных практиках ряда мусульманских стран. «Фундаменталист»-сикх, сконцентрировавший внимание на внешних атрибутах, например ношении тюрбана, меча (кинжала) и стальных браслетов, упускает из виду главные постулаты учения сикхских гуру о приоритете внутренней, а не внешней стороны религиозной практики. Индуистский «фундаменталист», противящийся присутствию христианских миссионеров, ведущих активную работу среди бедных, игнорирует один из основополагающих принципов древнеиндийской религии – весьма толерантное утверждение, что существует множество путей, ведущих к одной и той же универсальной истине. Преподобный Вальсон Тампу (Thampu), издатель индийского журнала Traci, пишет, что этот избирательный тип религиозного экстремизма «абсолютизирует то, что является духовно или этически излишним в религиозной традиции. С другой стороны, подлинный духовный энтузиазм или рвение поднимают на щит все, что выражает духовную сущность религии».[33]
Другая проблема использования термина «фундаментализм» сводится к тому, что он имеет специфическую протестантско-христианскую коннотацию. Движение христианских фундаменталистов возникло в конце XIX века в качестве ответной реакции на либеральные тенденции, в частности – историко-критическое изучение Библии, о котором будет сказано далее. Другие названия носят более ярко выраженный межкультурный характер, например «абсолютист», «экстремист» или «реакционер», – в зависимости от конкретной ситуации.