Со мной всегда так: то дайте мне одно, то – совершенно другое. Я не знаю, как это – все время ощущать по жизни легкость. Особенно в любви. У меня бывали отношения, ради которых я была готова на многое, а мужчина – нет. Бывало и наоборот. Я очень независима, но при этом жду большой любви. Мой мужчина должен уметь сочетать в себе двух персонажей: инициативного прекрасного принца и человека-невидимку. В зависимости от обстоятельств. Как же ему придется выкручиваться, бедняге! Поэтому я рада за Нину – кажется, она встретила своего принца. Но для меня сказка еще даже не начиналась. Если сложить все вместе: лишние килограммы, монотонную работу, недостаток любви, – то моя жизнь начинает казаться очень пустой.

Ладно, пойду-ка я спать, хватит киснуть.

– Спокойной ночи, Клайд, – говорю я громко и выключаю ночник.

Так и знала: кот уже дремлет. Закрываю глаза и спешу за ним в царство снов. Как говорила Скарлетт О’Хара: «Я подумаю об этом завтра».

Субботнее утро

Держись, Эмми!

Цвет лака – все еще мышиный серый

Завтра (то есть уже сегодня) – это, безусловно, другой день. Но будет ли он хоть немного лучше вчерашнего?

С самого утра я слышу то, что называю «настойчивый зов весов». О, горе мне! Избавиться от этого просто невозможно. Внезапно появляется непреодолимое желание взвеситься. А вместе с ним – уверенность, что я стала необъятной. И только весы в силах опровергнуть или подтвердить это. Случается, что они принимают меня благосклонно, я схожу с них, говоря себе, что все в порядке, а я просто превратилась в параноика. Но чаще этот злосчастный прибор неумолим, он выносит вердикт, мигая цифрами на маленьком экране, и вынуждает меня на время забыть сладкий сливочный вкус любимого шоколада.

Итак, сегодня весы зовут, и встреча с ними неизбежна.

Я тяну время: иду в уборную, целую Клайда, подсыпаю корм ему в миску. Затем захожу в ванную и становлюсь на это орудие душевных пыток. Оно незамедлительно извещает меня, что я набрала 1,4 килограмма. Проклятие! Нужно признаться, что на этой неделе я больше обычного злоупотребляла сладким наркотиком, который продают в супермаркете под видом белой плитки, завернутой в фольгу. К тому же ужин, который вчера приготовил для нас Анди, был каким угодно, но только не диетическим: пирог с оливками и жареными овощами, чипсы и гуакамоле на закуску и лимонный тарт в качестве десерта. «Профессия фитнес-тренера не мешает быть тонким гурманом и чревоугодником», – любит повторять Анди. Но моему другу повезло – он любит спорт почти так же сильно, как чревоугодие, и потому все съеденные им калории без следа сгорают в тренажерном зале. Я же не так любвеобильна, моей любви хватает только на второе.

Моя коллега Сара из тех женщин, которые могут есть все, что захотят, и при этом не поправляться ни на грамм. Что бы как-то утешить меня, она любит повторять, что мой организм более жизнеспособен, чем ее: «Если бы мы заблудились в джунглях Амазонки, то твои запасы, столь ненавистные тебе из-за того, что немного округляют силуэт, помогли бы тебе выжить». Вне всякого сомнения, она права. Но, во-первых, непонятно, какие обстоятельства способны загнать нас обеих в джунгли Амазонки. Во-вторых, в парижских джунглях, где мы обитаем, именно телосложение стройной и подтянутой Сары делает женщину жизнеспособной, а точнее, конкурентоспособной. И в-третьих, когда я вижу, как она поедает пасту карбонара и банановый сплит, уверенная, что не наберет ни грамма, мне до ужаса обидно. Ведь если я съем то же самое, то на следующий день попросту не влезу в брюки. Осознание всего этого делает мысль о жире, который может обеспечить мне долгую жизнь в тропическом лесу, совсем не утешительной.