Прозвенел долгожданный звонок, и занудное гудение историка, который весь урок неизвестно кому рассказывал об искусстве древних греков, наконец смолкло. Раздалось долгожданное: «Урок окончен. Все свободны», и под нарастающий в классе гул началось почти самое приятное время в школе – большая перемена. Самое приятное – это, конечно, окончание уроков, но большую перемену и эту счастливую минуту разделяли еще целых три урока.

Чтобы набраться сил перед этим испытанием, многие решили подкрепиться – и в разных концах класса можно было услышать хруст сухих завтраков, которые со старанием поглощались проголодавшимися школьниками. Маша Заводная прислушивалась к аппетитному чавканью, которое перекрывало шум и гам носившихся по классу мальчишек, но она даже не поворачивала головы, потому что любая мысль о еде рождала судорожные глотания в горле. Сохранять равнодушный вид ей удавалось с трудом.

Но, как ни была голодна Маша, идти в школьную столовую ей даже в голову не приходило. Хитом сезона там были странные мучные изделия, которые повара почему-то называли «пирожки». То ли настоящих пирожков никто из них никогда в глаза не видел, то ли это было новое изобретение местных кулинаров, но сравнить их внешний вид с чем-то знакомым не представлялось возможным.

Трудно сказать, какими они были на вкус, потому что попробовать эти внушающие невольный страх творения работников «половника и топора» никто из класса до сих пор не решился. Наверно потому, что работу поваров действительно кроме как «топорной» не назовешь. Да и цена этих пирожков была такой, как будто внутри у них было мясо экзотического осьминога, откормленного красной икрой. Вот, кстати, и сравнение нашлось – пирожки были очень похожи на маленького осьминога, которого разбил паралич и все восемь ног свело судорогой.

В общем, сидела Маша Заводная, кляла себя за забытый дома завтрак и тихонько урчала голодным животом. Но она была не одинока в своей печали, и ее урчанию вторила соседка по парте – Оля Компотова. Но Оля не могла совладать с собой и неотрывно смотрела на соседний ряд, откуда раздавалось шуршание разворачиваемых кем-то пакетов.

Маше надоело смотреть в окно – и она попыталась для разнообразия повести взглядом поверх голов сидящих за партами учеников. Но попытка оказалась неудачной, потому что взгляд уперся в разложенные пакетики на парте Иры Крутовой и больше не отрывался. На парте у Иры было такое изобилие явств, что даже у сытого человека наверняка вызвало бы приступ голода. А что творилось с Машей – даже передать трудно.

Она завороженно смотрела на пакет с надписью «Макдональдс», по которой можно было догадаться, что это наверняка тот самый «Хэппи Мил». Ира тем временем вынимала из объемного пакета все новые и новые упаковки, увенчав свой пир бутылкой «Фанты».

Вдруг эту прекрасную картину заслонил чей-то силуэт. Девочки подняли головы и увидели Сашку Ручникова.

– Хотите, фокус покажу? – с таинственным видом спросил Саша.

– Валяй, – хмуро произнесла Маша, решив, что это хоть немного отвлечет от мыслей о еде.

Саша вытащил из кармана шарик для пинг-понга и стал демонстрировать фокус под названием «исчезающий шарик». Девочки какое-то время смотрели на попытки Сашки подражать ловкости рук иллюзионистов. Но попытки были, откровенно говоря, корявыми, потому что исчезнувший шарик вдруг выпадал из Сашкиного рукава и весело скакал по полу, ловко упрыгивая от неудачливого фокусника. Вокруг них постепенно начали собираться одноклассники, глазеющие на это представление.