У горы Моргартен швейцарцы одолели во много раз превосходящие их силы австрийцев. Защищая свою свободу, они умело использовали местность, внезапность нападения, показали блестящее владение алебардами. Вскоре швейцарские пехотинцы стали цениться как наиболее квалифицированные профессиональные солдаты своего времени.

До сих пор самые лучшие и обеспеченные армии мира время от времени оказываются в тяжелом положении, будучи не в состоянии справиться с жителями труднопроходимых «диких» районов. Горцы, жители лесов и пустынь могут одними лишь партизанскими набегами вывести из строя огромные отряды завоевателей и оккупантов. Так было и семьсот лет назад. Швейцария – уже давно нейтральная страна – когда-то дала Европе самых лучших и храбрых воинов. Военная слава швейцарцев напрямую связана с победой при горе Моргартен[52].

Жители горных кантонов (районов) современной Швейцарии с давних времен имели совершенно особый статус, обусловленный условиями проживания. Горы и леса не давали многочисленным завоевателям вести широкомасштабные военные действия. Свободолюбивые горцы оказали ожесточенное сопротивление германским феодалам и в результате остались одними из немногих свободных крестьян Европы. С определенного момента кантоны были включены в состав Священной Римской империи.

Заброшенные в глушь альпийских гор лесные кантоны сохранили много изначальных черт германского родового быта. Крестьяне Швица были свободными; Ури и Унтервальден числились владениями – почти фиктивными – дальнего монастыря. Деление народа на трудящихся и на квалифицированных профессионалов военного дела, столь характерное для Средневековья, не распространялось на швейцарцев: их занятиями были скотоводство, охота, земледелие. Не чуждались швейцарцы и разбойных дел: так, Швиц постоянно нападал на владения богатого монастыря Эйнзидель.

Искусно пользуясь борьбой владетельных династий между собой, швейцарцы добивались различных льгот – выхода из-под власти феодалов и непосредственного подчинения императорской власти[53], права выбора судей и администрации и т. д. Долгое время Габсбурги уступчиво и снисходительно относились к неспокойным швейцарцам. Однако те все равно тяготились официальным подчинением империи и искали возможность сбросить и эти путы.

В 1291 г. три «лесные земли» – Швиц, Ури и Унтервальден – заключили вечный союз для борьбы с Габсбургами. Через некоторое время в империи разгорелась борьба между претендентами на престол – Людвигом Баварским и Фридрихом Габсбургом. Конфедерация трех земель, естественно, поддержала Людовика. Поводом для вторжения армии Габсбургов в лесные земли послужил очередной набег жителей Швица на монастырь Эйнзидель.

Разумеется, жители мятежных кантонов не могли выставить такую же армию, как австрийцы. У командующего военной экспедицией герцога Леопольда I было 3–4 тысячи конных рыцарей и, вероятно, около 8 тысяч пехотинцев. Швейцарцы же вряд ли располагали более чем полутора тысячами человек. 900 воинов представляли Швиц, около 300 человек – Ури и примерно 100 – Унтервальден.

Швейцарцы понимали, что важнейшим фактором достижения успеха может стать правильное использование особенностей местности. Во-первых, необходимо было выстроить правильные укрепления. Швейцарцы приступили к ремонту старых и постройке новых летцин – стен высотой до 4 м с башнями. Они должны были преградить неприятелю основные подступы к Швицу.

Дорогу в долину Швиц преграждали две летцины: одна («Красная башня») – у Альтмат протяженностью около 4 км, и вторая, тянувшаяся от горы Росберг до горы Риги, – протяженностью до 8 км. Дорога из Цуга в Швиц, проходившая по северо-восточному берегу Эгерийского озера, не была перехвачена летциной. Можно предположить, что построить здесь летцину швейцарцы не успели или специально оставили проход, потому что здесь было легче устроить засаду.