Книга Ауэнбруггера вышла в Вене в 1761 году на латинском языке. В 1770 году Р. де ла Шассаньяк частично перевел ее на французский язык и издал в виде приложения к своему руководству по болезням легких. И только в конце XVIII века французский врач, барон империи Жан Корвизар, один из основоположников клинической медицины, воспользовался открытием Ауэнбруггера и после 20 лет применения перкуссии на практике перевел ее полностью на французский язык и опубликовал в 1808 году, сопроводив одобрительными комментариями. Барону империи Жану Корвизару нельзя отказать в проницательности – не случайно же он был личным врачом Наполеона I. Метод перкуссии получил всеобщее признание, и ему было суждено войти в практику в качестве одного из основных приемов диагностики.

Мало кому известно, что Ауэнбруггер указал на возможность лечения душевных болезней камфарой. Это можно считать первым шагом в деле лечения судорог у душевнобольных. Значение открытия замечательного скромного венского врача трудно переоценить.

Другой выдающийся венский врач чешского происхождения Йозеф Шкода (1805–1881), опираясь на достижение Ауэнбруггера, аускультацию, расширил методы физической диагностики. Он заявил в противоположность существовавшему до него мнению, что «физические явления в больном организме не составляют еще самой болезни, наоборот, они только являются выражением определенных физических состояний, которые в свою очередь обусловлены болезненными изменениями». Благодаря этому, симптомы снова заняли надлежащее положение в патологии, которая в то же время стала изучаться более с клинической, нежели с теоретико-естественно-исторической стороны. Шкода и другие венские клиницисты скептически относились к теориям и теоретикам медицины.

Сделанное Шкодой наблюдение о том, что даже тяжелые заболевания, самоисцеление от которых в то время признавалось невозможным, могут сомоизлечиваться, заставило врачей отказаться от считавшихся неизбежными и применявшихся почти во всех случаях кровопусканий и лекарств. И, как это нередко происходит, впали в другую крайность. «Мы можем распознать, описать и понять болезнь, – говорит Шкода, – но мы не должны даже мечтать о возможности повлиять на нее какими-либо средствами». Эту точку зрения восприняли и многие другие венские клиницисты, например Йозеф Дитль, которому вершиной всей клинической мудрости казался «выжидательный образ действий», провозглашенный еще Гарвеем. Это привело к тому, что многочисленные врачи, привлекаемые Шкодой в дунайскую столицу, признавали, что, в сущности, вся врачебная деятельность ограничивается постановкой лишь более точного диагноза. Некоторые венские врачи старались примирить полипрагмазию (одновременное назначение множества лекарственных средств) и нигилизм. Таковы были Иоганн Оппольцер (1808–1871) и Адальбер Душек (1824–1882), последний стал преемником Шкоды. Позднее Отто Калер (1849–1895), Герман Нотнагель возвратились к идеям и традициям «старой Венской школы».

Антон фон Штерк, представитель старой венской школы, преемник ван Свитена на посту руководителя австрийского ведомства здравоохранения и декана медицинского факультета.

Антон фон Штерк (Anton Freiherr Stoerck) родился 21 февраля 1731 года в Сюльгау, в Швабии (герцогство Вюртемберг). Ребенком он попал в Вену, где воспитывался в сиротском приюте для бедных. «Если не я сам себе, то кто мне поможет», – подумал Штерк и со всей страстью своей сиротской души взялся за самообразование. Степень доктора медицины Штерк получил в 1757 году в Вене под руководством ван Свитена. Репутации авторитетного врача он был обязан не своим научным трудам, а главным образом практической деятельности. В 1760 году он был назначен профессором Главной венской больницы и лейб-медиком императора. Кроме того, до самой смерти он являлся главой всего медицинского ведомства Австрии. За большие заслуги перед империей Мария-Терезия присвоила безродному доктору дворянский титул, и он получил возможность перед своей фамилией писать приставку фон.