В теоретических взглядах Эразистрат отходил от господствовавшего в его время гуморализма – учения о преобладающей роли соков – и отстаивал роль твердых частиц в организме (солидаризм). В лечении болезни главное место отводил диете, полагая, что всякая болезнь является следствием застоя, переполнения того или иного органа непереваренной пищей. В хирургии ему приписывают изобретение катетера. Изучая сосудистую и нервную систему, Эразистрат описал сердечные и венозные клапаны, сокращения сердечной мышцы; перестальтику кишок и др.

Успехи врачей-александрийцев были обусловлены сопоставлением анатомических данных о строении нервной системы с экспериментальным изучением зависимости функций от раздражений и разрезов различных частей мозга. Филопон (VI в. н. э.) сообщает об опытах, в которых путем раздражения оболочек мозга вызывались двигательные параличи и потеря чувствительности.

Великий врач и не менее великий писатель Древнего Рима Клавдий Гален (Galenus – спокойный) родился в Пергаме,[1] государстве, расположенном в северо-западной части Малой Азии, в правление императора Адриана. Имени Клавдий, по всей вероятности, он не носил. Оно появилось в результате неправильно расшифрованного титула «светлейший», «славнейший» (Clarissimus, сокращенно – Cl.), которое печаталось на его трудах, начиная с эпохи Средневековья.

Первоначальное образование Гален получил у своего отца Никона, получившего известность как философ, математик и зодчий. Гален изучал философию с 15 лет, причем из древних мыслителей наибольшее влияние на него оказал Аристотель. Отец Галена хотел сделать сына философом, но посетившее однажды отца сновидение, а им римляне придавали огромное значение, заставило Галена заняться медициной. Избрав специальность врача, он обстоятельно изучал медицину под руководством пергамских ученых: анатома Сатирика, патолога Стротоника, Эсхриона, Эмпирика, Фициана и других видных ученых врачей Пергама.

После смерти отца Гален предпринял путешествие, во время которого изучал анатомию в Смирне. Его учителем был знаменитый анатом Пелопс (Pelops ous Smyrna, 100 г. н. э.), предложивший термин «аура» – греческое слово, обозначающее легкий ветерок или дыхание. Он считал, что этот ветерок проходит по сосудам. Там же под руководством Альбина Гален изучал философию. Позже отправился в Коринф, где занимался у учеников известного Квинтуса, изучая естествознание и лекарствоведение. Затем объехал Малую Азию. Наконец, он попал в прославленную Александрию, где усердно занимался анатомией у Гераклиона. Здесь он познакомился с некогда знаменитой врачебной школой и работами ее ярких представителей – Герофила и Эразистрата. Ко времени посещения Галеном Александрии здесь было запрещено анатомирование человеческих тел. Строение и функции органов изучались на обезьянах и других млекопитающих. Разочарованный Гален после шести лет путешествий возвратился в Пергам.

В родном Пергаме 29-летний Гален в продолжение 4 лет был врачом-хирургом при школе гладиаторов и прославился своим искусством лечения ранений, вывихов и переломов. Когда в 164 году в городе вспыхнуло восстание, 33-летний Гален отправился в Рим, где вскоре стал популярен как образованный лектор и опытный врач. Он стал известен императору Марку Аврелию, сблизился с философом-перипатетиком Евдемом, известным в Риме, и тот прославил Галена, излечившего его, как искусного врача. Римский патриций Бэций вместе с друзьями Галена настоял на открытии курса лекций по анатомии, и Гален читал их в Храме Мира при обширной аудитории врачей и интересующихся наукой граждан. Среди слушателей были дядя императора Барбар, консул Люций Север, ставший потом императором, преторы, ученые, философы Эвдем и Александр из Дамаска. Надо заметить, что Гален всегда и везде искал случай обратить на себя внимание, вследствие чего он наживал себе врагов, сжигаемых страстью избавиться от опасного соперника. Испугавшись мести завистников, Гален уехал из Рима и предпринял путешествие по Италии. Затем он посетил Пергам и побывал в Смирне у своего наставника Пелопса. Причину же своего отъезда он объяснял то шумной жизнью в Риме, то враждебным отношением некоторых врачей, но главным образом – страхом перед римской чумой.