Ученик Христа, Иуда Искариот, за 30 сребреников предал Учителя в руки синедриона (коллегиальный судебный орган священников, старейшин, законников и книжников), арестовавшего Его в ночь с пятницы на субботу, 14 нисана (по еврейскому календарю), «как злодея», без судебного постановления и даже без возбуждения дела.

С этого момента начались вопиющие нарушения судебного процесса, коих специалисты по еврейскому и римскому праву насчитывают до 27, попрание как форм и правил еврейского закона, так и основных начал правосудия.

Одно из самых древних, иудейское законодательство было направлено на поддержание установленного Богом порядка бытия. Столетиями в еврейском обществе закреплялись основные принципы судопроизводства: «точность в обвинении, гласность в разбирательстве, полная свобода для подсудимого в самозащите, детальное исследование свидетельских показаний, обеспечение безопасности свидетелям и главное – милости… к оступившемуся».

Вершивший суд синедрион состоял из 71 члена, возглавлялся первосвященником, назначаемым ежегодно римским наместником – прокуратором. В 30 г. прокуратором был Понтий Пилат, а первосвященником Иосиф Каиафа, хотя все нити управления судопроизводством в Иудее держал в руках тесть Иосифа – Анна, до того много лет занимавший этот пост. Смертный приговор синедрион выносил редко, но и этого права он был формально лишен Римом в первое десятилетие н. э.: такой приговор надо было утвердить у прокуратора.

Все нарушения судопроизводства в суде над Иисусом Христом описаны в Евангелии, Толковании на Евангелие блаженного Феофилакта Болгарского, работах архиепископа Иннокентия Херсонского (Борисова), богословов и юристов А. Лопухина, А. Гумерова, Ф. Куприянова, В. Звягинцева, В. Илларионова и др.

Смертный приговор Иисусу Назарею вынес Каиафа на Совете за несколько недель до суда после воскрешения Христом умершего «четырехдневного» Лазаря: «Лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели, чтобы весь народ погиб от Его учения!» Но и до этого было предпринято несколько тщетных попыток побить Проповедника камнями или сбросить в пропасть.

Синедрион постоянно провоцировал Христа. К Нему подсылались крючкотворы с софистическими вопросами, любые ответы на которые можно было бы вменить Ему в вину. Как-то Иисуса спросили, «позволительно ли давать подать кесарю, или нет?» Ответь Христос «да» – Его обвинили бы лжемессией, продавшимся римлянам, скажи «нет» – поставили в вину неподчинение кесарю. Но Иисус, указывая на кесарево изображение и надпись на динарии, сказал: «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу».

После ареста в Гефсиманском саду Христа сразу же повели на первый суд к Анне, не имевшему никаких прав для проведения собственного, к тому же без судейского кворума, суда. Законодательство разрешало вести уголовный суд только днем, однако он был проведен ночью, и при этом Христу не предоставили законного права вызвать свидетелей защиты.

Начал заседание Анна не с чтения статей судебного дела и допроса свидетелей-обвинителей, предупредив их об ответственности за дачу ложных показаний, а с допроса Христа, потребовав рассказать о Его учениках и о Его учении. Очевидно, из Его ответов он и думал выудить основание для обвинения Иисуса в руководстве тайной общиной. Христос призвал судью допросить свидетелей, но вместо этого один из слуг Анны ударил Его по лицу со словами: «Ты как отвечаешь судье?»

Продолжением первого суда стал такой же незаконный суд в доме Каиафы, проведенный той же ночью при полном отсутствии состязательности сторон – доносчиков и обвиняемого. «Более того, в Иудее практиковалась замечательная процессуальная особенность: члены синедриона разделялись председательствующим на две группы судей, одна из которых поддерживает обвинение, другая – защиту!» Здесь же все члены синедриона встали на сторону обвинения, единогласно обвинив Узника. Потенциальных сторонников Христа – Иосифа Аримафейского, Никодима, Гамалиила на Совете не было. «По закону иудеев, если смертный приговор принимался единогласно, то его не приводили в исполнение. Считалось, что единогласие свидетельствовало о том, что исследование обстоятельств проводилось поверхностно, а судьи не искали оправдательных доводов». В данном случае синедрион это проигнорировал.