Суворов прибыл к месту 2 декабря все того же 1878 года, и в душах солдат сразу потеплело (и в прямом и в переносном смысле). Первое, что сделал Суворов, – он приказал соорудить в землянках печи и начать топить (ночи стали уже холодными), быстро наладил снабжение провиантом, привезли большое количество кукурузы, которую солдаты варили на кострах. Приказал вернуть все войска, которые уже начали отходить от Измаила. В войсках тут и там звучало волшебное: «Суворов приказал». В том, что будут штурм и победа, никто не сомневался.

Потемкину Суворов написал, что сам он уже на месте, и через 5 дней, очевидно, крепость возьмет. К штурму он готовился как никогда тщательно. 6 дней подряд шла тренировка войск на макетах рвов и крепостных стен. С избытком было заготовлено фашинника и штурмовых лестниц. Диспозиция к атаке была прописана настолько подробно, насколько это вообще возможно. Суворов предусмотрел все, даже большую убыль командного состава. В каждую штурмовую колонну было направлено много офицеров-волонтеров, которые могли при необходимости взять командование на себя. Каждая штурмовая колонна была обеспечена 50 % резервом личного состава. Все штурмовые колонны (а их было всего 8) были сведены в 3 группы под единым командованием с единым резервом[16]. Был еще и общий резерв у самого Суворова. Резервы составляли в основном кавалерийские части, которые после взятия ворот должны были ворваться в город. Суворов даже не поленился дать своим командирам инструкцию, каким образом им воодушевить солдат на штурм.

11 декабря в 5.30 утра начался штурм. Суворов сам со шпагой в руках повел солдат в атаку, его примеру последовали и все другие командиры. К 8.00 весь периметр был в руках Суворова. Бой перенесся на улицы города. Поражает организованность войск. Пока турки не были разбиты во всех частях города и не поступило традиционного для того времени разрешения «На добычь», не было никакого разбоя и грабежей, солдаты сохраняли строй и организованность вплоть до выполнения всех боевых задач. Во всех отношениях штурм Измаила был чудом и по числу потерь (соотношение было примерно 1:6, 1:7 в пользу Суворова), и по достижению поставленных целей: боевые задачи всех штурмовых колонн были выполнены в строго установленный срок. И это при штурме неприступной крепости, которую оборонял гарнизон в 35 тысяч человек!!! У Суворова войск было на 5 тысяч меньше, всего 30 тысяч. К концу дня Измаил пал. Вскоре турки запросили мира.

Затем последовала вторая польская кампания Суворова, на которой мы не будем останавливаться подробно. Стоит лишь отметить, что Суворов успокоил Польшу за 40 дней, а это огромное государство с населением более 20 млн. человек. Пройдя прямым маршем от Турции к Варшаве, Суворов разбил по дороге все попадающиеся под руку польские военные формирования. Стратегии стремительного срывающегося с гор водопада полякам также противопоставить было нечего, поскольку основа этой стратегии носила в большей степени духовный, а не методический характер. Он шел по-спартански[17], собирая под себя все ближние российские подразделения и части. Когда он подходил к предместью Варшавы – Праге, он собрал контингент около 25 тысяч человек. Примерно таким же гарнизоном располагали и поляки, а по инженерной оснащенности и артиллерии Прага не уступала Измаилу. Суворов буквально смел всякое сопротивление противника. Прагу русские взяли за полдня, потери убитыми и ранеными составили около 500 человек.

Атаман М.И. Платов. С оригинала А. Орловского

Польская и французская пропаганда того времени (да и теперешнего) рисовала Суворова кровожадным убийцей, в основном апеллируя к этому самому штурму Праги. Между тем существует диспозиция к штурму Праги, в котором Суворов прямым текстом приказывает «С бабами не воевать, малолетков не трогать». Если при штурме со стороны солдат имелись проявления жестокости, то виноваты в этом сами поляки. Необходимо вспомнить, что эта война началась с того, что русские гарнизоны в польских городах были подло вырезаны восставшими на Страстную седмицу в дни Великого поста (русские в подавляющем своем большинстве были глубоко верующие) или прямо в церкви, или на выходе из церкви, когда они были полностью безоружны. Такого святотатства солдаты забыть не могли и жаждали мщения. Суворов же со своей стороны предпринял все, что в его силах для того, чтобы избежать лишнего кровопролития. Он сам приказал взорвать мост через Вислу, чтобы не дать проникнуть в Варшаву разъяренному воинству. Также он приказал не входить в Варшаву тем частям, которые наиболее пострадали от поляков в начале восстания. В этой связи Варшавский магистрат вместе с ключами от города передал в подарок Суворову золотую табакерку с надписью: «Спасителю Варшавы».