«Ты спишь?»
Письмо от Вадима. Как вовремя. Конечно же… кто же ещё. Сергей просто не стал бы писать какой-то там Кате Пролетаровой поздно вечером. У него же на юге и, как оказалось, в городе других подружек много. Пока всем напишешь. И ощутив неведомую ей раньше злость, Катя ответила Вадику:
«Да!»
3 глава
На следующий день кто-то оставил на стуле девушки маленькую коробочку с теми самыми золотыми серьгами из магазина. Катя покрутила коробочку в руках. Кто же мог оставить подарок? Конечно, сначала подозрения пали на Серёжу, нона немой вопрос, Синицын старший лишь пожал плечами:
– Кать, если тебя кто-то обидит, то я всех порву, но дарить такие подарки… это ты у Вадима спроси. Романтика его конек.
И как Пролетарова не вспомнила о Вадике. Ведь Серёжа же не знал, какое именно украшение Катя обсуждала с консультанткой, рядом был только Вадим. И Пролетарова уже собиралась пойти к Вадиму, но прозвенел звонок и начался урок. Катя не могла сосредоточится и всячески пряталась за учебниками, в надежде, что педагог не вызовет её к доске. К счастью, пока преподавательница Катей не интересовалась.
Гимназия имела квадратную форму и три почти равнозначных крыла. При входе в здание дети сразу попадали в раздевалку, тянувшуюся от правого крыла до левого вдоль стены, за которой располагалась большая столовая., войти в которую тоже можно было двумя способами: либо из правого крыла, либо из левого. В правом крыле располагались учебные классы для малышей: тех, кто собирался поступать, и для первых четырёх классов. Левое крыло принадлежало средней школе – с пятого по девятый класс. Крыло над раздевалкой и столовой занимали десятиклассники, а крыло над железными воротами школы, которые вместе с третьим этажом образовывали последнюю сторону четырехугольника, занимали два выпускных класса. Выпускники, которых было не так много, всего по двенадцать человек на один класс. Обязательные предметы проходили в одном и тоже кабинете, а факультативы были разбросаны по всей школе. Таким образом, чтобы добраться до крыла средней школы, где учился Вадим, нужно было потратить не менее пяти минут, а перемена всего десять. Катя тяжело вздохнула.
– Не отвлекайся, Карандаш любит спрашивать тех, кто не слушает, – шепнул Вадим.
– Почему Карандаш? – спросила в ответ Катя.
– Пролетарова, стало быть? – раздался скрипучий голос, приближаясь.
Екатерина подняла голову и встретилась глазами с мужчиной лет пятидесяти.
– Да, – отозвалась Катя, не подозревая, какая угроза повисла у неё над головой.
– Быть может, Вы напомните нам…
В этот момент раздался звонок. Катя облегченно выдохнула.
– Не волнуйтесь, я Вас возьму на карандаш, – мужчина зашагал прочь.
– Поэтому Карандаш, – ухмыльнулся Серёга и вылез из-за парты.
Пролетарова тоже засобиралась. Нужно было успеть за десятиминутную перемену разыскать и опросить Вадима. Правда, в этот день судьба явно была против встреч с девятиклассниками. Едва Катя вышла из класса, как староста подхватила её под локоть и увлекла в сторону женского туалета.
– Кать, всего на пару секунд, – ласково пролепетала Даша.
В противовес Ликандре Дарья была ухоженной, стильной девочкой. Если у неё на голове и был легкий беспорядок из рыжих кудрей, то он являлся художественным, школьная форма была аккуратно выглажена, и весь образ Петровой кричал о том, что она лучшая из лучших, ангел, а не ученица, солнышко ясное на фоне унылых старшеклассников.
– Катечка, – вкрадчиво начала Даша, – ты же хочешь быть моей подругой?
Опасный вопрос, на который одинаково неправильно ответить и да, и нет. Лучше всего промолчать. Однако Петрова так заглядывала в глаза и теребила рукав пиджака Пролетаровой, что Катя сдалась.