Мы с мужем собирались справлять очередную годовщину свадьбы, но он не дожил, я осталась вдовой с двумя сыновьями. Помню тот день, будто это было вчера. Яркое солнечное утро, я налила чашку чая на кухне и собиралась позавтракать вместе с ним. А когда вернулась в гостиную, увидела, что он лежит на полу. Подумала, шутит, но быстро поняла, что это не шутка. У него было подорванное здоровье: сказались ранения, полученные во время войны. Я побежала к телефону звать на помощь. Вскоре в квартире было полно людей, но они уже ничего не могли сделать. Доктор только сообщил, что муж умер.

Накануне мы купили ему новую рубашку, и она ему очень понравилась. «Ты всегда должна теперь покупать мне только такие», – сказал он. Я и представить не могла, что на следующий день его не станет, а я столько еще проживу без него.

– Замуж больше не хотели выйти?

– Нет, даже в мыслях такое не держала.

Бабушка Вера вспоминает, как долгое время по ночам во сне по привычке протягивала руку, ожидая дотронуться до мужа, услышать его дыхание. Иногда переворачивалась на холодную пустую сторону кровати, будто так она могла быть к нему немного ближе. Она делала это на протяжении многих лет, а когда стало совсем невыносимо, поменяла кровать на односпальную. Но даже сейчас, спустя столько лет, она, просыпаясь ночью, вглядывается в темноту и ловит себя на ощущении, что он жив.

– Сколько, по-вашему, живет любовь? Может она быть одна на всю жизнь?

– У меня было именно так. Я никого больше не любила. И муж очень бережно ко мне относился. Однажды во время жизни на Камчатке мы, жены военных, узнали, что на соседнем японском острове продают шикарные американские ткани. Мы сели на катер и поехали. Мне, дуре, надо было спросить разрешения у мужа, ведь он был начальником гарнизона. Покидать гарнизон запрещалось, к тому же остров принадлежал чужому государству. Мы купили тридцать метров ситца на все деньги, а катер к тому времени ушел. Муж, узнав об этом, приехал и забрал нас. И ни словом меня не упрекнул! Вот такой он был человек.

– Вы прожили счастливую жизнь?

– Знаете, я жила в трудное время и считаю, что мне повезло. И муж с войны вернулся, и сыновья выжили. Правда, умерли они довольно молодыми: один – в сорок пять лет, другой – в шестьдесят шесть. Но уже в таком возрасте, когда были хозяевами своей жизни. Я и сейчас счастливо живу. Почему? Потому что дети и муж все-таки успели пожить. Муж пришел с войны с ранениями… Бывало, возвращается домой такой уставший, что падает на кровать: «Ты, – говорит, – Верочка, разуй меня, сними с меня комбинезон и чем-нибудь покорми». И я как ребенка его кормила. Я была счастлива: чувствовала, что нужна семье.

– Какой период в вашей жизни был самым счастливым?

– Каждый день, проведенный с мужем и детьми, был для меня счастьем. Помню, как тащила елку в метель по городу, чтобы порадовать детей к Новому году. Короче говоря, когда дети были при мне, я чувствовала себя счастливой. Мы часто говорили по душам, очень хорошо друг друга понимали, согревали своим теплом.

Когда муж болел, я чувствовала его боль, как собственную, и он так же за меня переживал. Не было у меня другой любви, – голос Веры задрожал. – Я жалею, что рано потеряла детей. Если ребенок умирает раньше вас, независимо от возраста, это худшее, что может быть в жизни матери.

– Н о вы же не могли ничего сделать…

– Не могла. Но все равно виню себя, что не спасла. Не было у меня возможности их спасти. Первый мальчик, Юрка, родился в Одессе в 1940 году, ему сейчас было бы семьдесят девять лет. Второй, Алексей, – на Камчатке.