Кристина отказывалась верить в происходящее – у нее все складывалось как положено. Боясь прослыть родителем ненормального ребенка, она сделала то, что считала единственно верным – спрятать Лешку от всех. Конечно, в общежитии это представлялось проблематичным. Но она старалась изо всех сил сделать так, чтобы сын не попадался на глаза окружающим, даже врачам. Видеть их сострадание и бессилие она бы не вынесла. «Аутизм не лечится», – прочитала она на нескольких форумах, где мамы обсуждали диагноз своих детей. «Значит, и нечего мучать меня и моего ребенка», – подумала Кристина и скрыла Лешку от врачей.

Приглашение в беседу «10 лет выпуску!» Мухиных не удивило, потому что Катя была крестной мамой Лешки и давно обсуждала с подругой, кого ей стоит включить в переписку. Кристина, которая была бесконечно довольна своей жизнью, хотя и выглядела в свои 27 на 30 с большим, попросила Катю никого не обделять и включить всех. Она же и подумать не могла, что многие из беседы смотрели на бывшую королеву класса как на одну из многих несчастных русских женщин.

В каждой школе есть старшеклассник, в которого влюблены все девочки с пятого по десятый класс. Но только не его ровесницы. Так всегда случается потому, что одноклассницы слишком много знают.

Например, Катя и Кристина прожили с Глебом бок о бок 14 лет, начиная с совместного поедания манной каши в детском саду. В третьем классе они видели, как Глеб плакал в коридоре, когда учительница отчитывала его в присутствии мамы за рисунок члена на доске. Тогда девочки лишь посмеялись над несчастьем мальчика.

В седьмом классе Катя, в тайне от подруги, несколько раз придавалась мечтаниям о Глебе как о возможной партии. Но на уроке физры ей стало стыдно перед самой собой, когда Кристина шепнула ей: «Глеб начал вонять». Девочки уже знали, что это значит: скоро Глеб должен покрыться волосами и у него вырастет живот.

Ни первого, ни второго не случилось. Грудь, спина и плечи Глеба так и остались гладкими. С появлением первого пушка на щеках и бороде он тут же начал бороться с ним, поэтому лицо его всегда выглядело ухоженным. Живота тоже не наблюдалось, зато стремительно прибавлялись сантиметры роста. К девятому классу Глеб уже вымахал до 180-и сантиметров. А к одиннадцатому набрал еще шесть.

Всю эту мутацию девочки из младших классов, конечно, не видели. Они получили на растерзание готовенький вариант – высокого подкаченного одиннадцатиклассника с низким голосом, пышной шевелюрой, уже гладкой кожей и, главное, укомплектованного в самые стильные шмотки и снабженного самыми модными гаджетами. Дело в том, что Глеб родился, как это говорят, с золотой ложкой во рту. Только в его случае с этой ложки мальчика еще и кормили постоянными: «Да».

Мама и отчим Глеба никогда не отвечали сыну отказом. Трудно вспомнить, когда он был наказан или получал трепку. Семья Глеба вообще была специфичной для его ровесников. Например, в начальных классах мама забирала сына из школы на машине. На тот момент из двух параллелей если у кого-то и был транспорт, то не солиднее велосипеда.

Отчима Глеб никогда не называл папой, исключительно по имени – Андреем. У мальчика всегда была своя комната, обновки в которой появлялись чаще, чем он переходил из класса в класс. Не трудно предположить, что компьютер, интернет, игровые приставки, электронные часы, мобильники первыми всегда появлялись именно у Глеба. Он никогда не хвастался этим в классе – для него притащить в школу обновку было чем-то будничным, потому что другой жизни он не знал. Наверное, поэтому никто из ребят в классе не относился к Глебу с завистью. С ним все были в приятельских отношениях. Некоторые лишь подсознательно понимали далекость своего мира от мира Глеба и не заводили с ним тесной дружбы.