– Три месяца? – воскликнула невеста, пересохшими губами хватая воздух, перетруженными руками хватаясь за сердце.

Удушающая тишина отвесила оплеуху удрученной непросвещённости. Остроумный Боренька пикантно отшутился. Медовая Изабелла сладко рассмеялась. Кислолицая Геля жирно покраснела. На жгучий вопрос постно наплевали.

Врач махнула рукой, отогнав назойливое веселье, прокашлялась скорее для проформы, чем кончины першения ради, и, дав паузе немного освоиться, перешла к вопросам насущным. Из её укутанных в медовый сопрано предложений стоящие одной ногой в свадьбе вынужденно уяснили, что вторую конечность следует оставить в покое. Однако это не повод с головой нырять в отчаяние. В крайнем случае, если так уж хочется, можно слегка ноженьки помочить, чисто мысочком так раз и быстро отдёрнуть. Ибо всяко лучше поздно обменяться кольцами, чем рано соединиться сердцами на небесах. Тем паче, что чем, собственно, ЦеКа не ЗАГС? Да только тем, что браки здесь не заключают, а нейтрализуют: планово, аккуратно и с огромной надеждой на благоприятный исход. А в остальном та же свадьба, даже тамада будет. Эта роль выпала Изабелле Игоревне волею главврача вместе с честью вести пациента Бордюрова до конца, в идеале – победного. Застолье – тоже пожалуйста, как только Митрофан Митрофанович освободится, так и милости просим. Куда? Так в операционную же ж, за стол. В смысле он за, а жених – на. И о меню волноваться не нужно: зачем переживать, ежели нельзя жевать?! Особливо за восемь часов до мероприятия. Нет, никак нельзя. Совсем нельзя. А ближе к делу невозможно будет и жажду утолить. Да, ничем. Совсем ничем. Кроме, разве что, Кружки Эсмарха. Зато гарантируется бритьё, наркоз, лимузин модели каталка и куча свидетелей. Главное, все сплошь люди приличные, с высшим медицинским образованием. В общем, не извольте беспокоиться, анестезия, кислород и бережное отношение прилагаются.