Светлана Алешина читать книги (страница 10)
«…В последнее время достаточно спокойное прозябание Тарасова вдруг было нарушено, если так можно сказать, – но нам, газетчикам, наверное, можно, – целым рядом однотипных и наглых преступлений.
Группа из двух или, по другим данным, из трех человек совершала наглые по своей прямоте и брутальности ограбления обменных пунктов валюты. Все совершалось просто, как в приснопамятных девяностых годах, или примерно так, как показывают нам по телевизору в домотканых боевичках средней паршивости.
Молодой человек заурядной наружности подходил к обменному пункту, наклонялся над окошечком, показывал девушке-оператору пистолет и, не спуская с нее взгляда, выгребал с помощью все той же девушки всю наличность. В описании преступников, – а не следует забывать, что описание давали напуганные женщины, – фигурировали в качестве особых примет такие безусловные и запоминающиеся факты, как «бешеный взгляд», «бандитская рожа», и более общая характеристика, выражаемая термином «сволочь-гад».
Последнее наблюдение было, конечно же, самым ценным и содержательным…»
«…Капитан, с облегчением вздыхая, поспешно увлек меня в подъезд.
– Вот ведь настырная… – пробурчал он. – Идемте, идемте, это ненадолго. Нам на третий этаж.
– А… э… – растерянно помекала я для приличия, хотя ноженьки сами несли меня наверх, едва не опережая капитана. Нечасто приходится нам, журналистам, добираться до места происшествия с таким комфортом.
– Ничего не трогайте, – предупредил меня капитан. – Ваша задача – просто смотреть, а потом вы распишетесь в протоколе осмотра места происшествия, тем самым подтвердив, что присутствовали при всех совершаемых нами действиях.
– А что случилось-то?
– Парня этого убили. Вам плохо не будет?
Я храбро помотала головой…»
«…Лариса не прислушивалась. Она тихо сидела в кресле и предавалась мечтам о том, как они завтра с Романом и Ириной поедут на дачу, как будут кататься на катере, не слушая причитаний матери и тетки. Но тут дверь распахнулась, и на пороге возникла Екатерина Андреевна.
– Рома, Рома! – закричала она. – Послушай, чего у нас происходит-то! Прямо с ума сойти можно! Татьяна исчезла!
– Какая Татьяна? – машинально спросил Роман, хотя ему это совершенно не было интересно.
– Да как какая? – всплеснула руками теща. – Соседка наша, из второго подъезда! Второй день уж дома нет! Все на ушах стоят! Ты, Рома, скорей беги да разберись! Я так думаю, что это как раз по твоей части!
– Стоп, стоп! – охладил пыл тещи Роман. – Куда бежать? Зачем? Почему по моей части?
– А как же! Ты же на адвоката учился! – с непробиваемой логикой объяснила та.
– А при чем тут адвокаты? Кого нужно защищать?
– Да не защищать! А Татьяну искать! Может, с ней случилось чего?…»
«…Она встала и прошла к телефонному аппарату, сосредоточенно нажимая кнопки.
– Алло? Ой… – вскоре послышался ее испуганный голос. – Что?! Как! Почему?!
Несколько секунд длилась пауза, затем Раиса Васильевна медленно положила трубку.
– Ну что там? – повернулась к ней Зина.
– Витю убили… – тихо проговорила та.
– Что?! – Зина подскочила на стуле. – Откуда вы взяли? А где Андрей?
– Там милиция… Они сказали, что Витю убили, а Андрея арестовали.
Громко ахнула Валентина Гавриловна, вцепившись в сиденье стула, ошеломленно распахнула глаза Дина Городова, Зина мертвенно побледнела…»
«…Подъехавший к дому джип разбавил холодный воздух тишины громкими звуками музыки. «Очередная бессмыслица, понятная только таким же безмозглым людям, – усмехнулся он. – «Если бросишь ты Муму…» Господи, и как они слушают этот бред? Впрочем, они и сами воплощение этого бреда!»
Из джипа вылез парень. Короткая стрижка, ровные мускулы. Красивый парень. Но вот глаза у этого парня… Сейчас-то, в наступившей темноте, их не видать. Но он-то помнил. Он помнил их безжалостную сталь, холодную насмешку. Он помнил все…
Поэтому дрожащими пальцами стиснул револьвер, проклиная себя за вот эту, накатившую так внезапно, волну страха и жалости.
Ровный затылок.
– До завтра, – махнул рукой парень.
Джип отъехал, увозя с собой музыкальное сопровождение.
Парень быстрыми шагами направился к дому.
– Даже в этом я не могу тебе помочь, – грустно пробормотал человек с револьвером. – Даже в этом. Я не могу убивать. Не умею…»
«…Именно в этот момент зазвонил телефон, и я бросилась к нему, так как звонить могли два человека – Лариков, которому я высказала бы все, что думаю по его поводу, или клиент, которого я дожидалась.
– Алло, – сказала я в трубку, пытаясь придержать дыхание, участившееся после моих «рокнролльных» пируэтиков.
– Саша? Андрея Петровича нет?
Я сразу узнала голос Ларикова друга и учителя Медведева. Из прокуратуры. Он явно был чем-то озабочен.
– Нет.
– А когда будет?
– Понятия не имею, – честно призналась я. – Что-то случилось?
Он замешкался, явно раздумывая, относиться ли ко мне как к ребенку, взятому Лариковым на воспитание, или как к взрослому человеку. Наверное, его прижало круто, потому как он решился и выпалил в трубку:
– Понимаешь, Саша, он нам очень нужен. Обнаружено тело неизвестного мужчины, пятидесяти примерно лет. Документов при нем нет, кроме одной визитной карточки – Андрея Петровича Ларикова. И, судя по месту обнаружения, он направлялся к вам. То есть я не исключаю такой возможности. Не мог бы Андрей Петрович опознать этого человека?
В моей груди шевельнулось нехорошее предчувствие…»
«…Сомнения начали одолевать его, когда он, уже нагрузив свой пакет выпивкой и едой, сидел в машине, которая увозила его в район аэропорта, где жил его приятель Фомин и где сейчас его ждала супруга приятеля, экстравагантная и экзальтированная мадам Екатерина Удальцова.
Водитель включил музыку и оценивающе посмотрел на Лохмана. Тот сидел молча, со скептическим выражением лица уставившись в лобовое стекло. Противоречивые мысли одолевали его. Несмотря ни на что, Фомин был его другом, не раз выручал в трудных ситуациях, но жизнь распорядилась таким образом, что сейчас ему предстояло сдать Бориса со всеми потрохами, чтобы отстоять свои любовные интересы и просто из чувства обиды.
Машина подъехала к очередному перекрестку. Сейчас она повернет на Астраханскую и выедет на финишную прямую. Зеленый сигнал светофора, включенный поворотник, и…»
«…Звонили нам теперь так часто, что хотелось оглохнуть. И требовали тех самых услуг, на которые я, признаться, не больно-то горазда. Если Ларчик откровенно забавлялся и даже предлагал мне в свободное время немного подработать, то меня это уже начинало бесить.
Особенно после сегодняшнего хамства.
А все дело в том, что какой-то сутенерше пришло в голову устроить контору, работающую по принципу «секс по телефону». И так получилось, что наш номер почти полностью совпадал с их телефоном – разница была лишь в одной цифре.
Вот мы и мучались с неведомыми нам клиентами, которые нередко начинали свои разговоры с шокирующих признаний в своей сексуальной распущенности…»
«…– Чем же он тебя так поразил?
– Ну, мне трудно это объяснить, – нахмурила лоб Светлана. – Возможно, глупо это… Например, его первая фраза, когда он пригласил меня танцевать: «Ваша мама не желает второй раз стать тещей?» Я, конечно, была несколько шокирована, но в целом меня это, так сказать, зацепило. А потом он долго говорил о том, что вся история, которую мы знаем по книжкам и учебникам, ерунда. Говорил, что Колизей построен в Риме не Цезарем, а четыреста лет назад по приказанию какого-то короля. Что татаро-монгольского ига на Руси вообще не было, что шотландцы на самом деле совсем не шотландцы, а потомки русских, переселившихся туда в незапамятные времена.
– И ты купилась на это?! – Глаза Ларисы округлились. – По-моему, это просто сумасшедший…»
«…Прохор минут пять стоял и прислушивался. За вторжение на чужую зону можно было прилично схлопотать. Но сейчас Никанорыча не было. Вокруг стояла тишина. Любопытство взяло верх, и Прохор осторожно, постоянно оглядываясь по сторонам, пошел в направлении арматуры.
«Матерь божья!» – прошептал Прохор, остановившись и придя в великое изумление от представшей перед ним картины. Он еще не до конца поверил в привалившее ему счастье.
Перед ним, блестя на солнце и слепя глаза, стояла серебристая «девятка».
Иногда его «коллеги» рассказывали басни о том, что на свалке можно найти угнанную и брошенную машину, но чтобы это выпало ему… Нет, в это просто невозможно поверить. На негнущихся ногах, беспрерывно оглядываясь, он подошел к машине и дрожащими руками провел по капоту.
«Красавица!»– шепотом проговорил он, пытаясь открыть дверь. Она не поддавалась, и ему пришлось ее дернуть. «Ну же, давай, открывайся», – уговаривал он ее.
Наконец дверь открылась, и к ногам Прохора упал мужчина. Его открытые глаза смотрели в бесконечность. Они уже видели то, что живым видеть не дано…»
«…С Игорем Воронцовым я встретилась у дверей ванцовского кабинета. Я собиралась туда войти, а Игоря выводили под конвоем.
Первая мысль, которая пришла мне в голову, когда я его увидела, что Ванцов зачем-то арестовал Даймона Хилла. Настолько этот парень был похож на моего и Пенсова любимца, известного гонщика «Формулы».
На одно мгновение наши глаза встретились, и я сразу же отвела взгляд, потому что видеть такую боль, поверьте, было непереносимо. Кстати, говорят, боль – как заразная болезнь – очень легко передается. Может быть, по этой причине люди не любят встречаться с человеческим горем, а тут оно хлестало через край, выплескиваясь из этих добрых и умных глаз.
Я не оговорилась, у него были именно такие глаза. Вот представьте себе, человека выводят из кабинета следователя, то бишь передо мной – преступник, но его глаза были глазами очень хорошего человека.
Я потом обернулась и долго смотрела ему вслед…»
«…Неожиданно в дверь постучали, и на мое «да-да» в кабинет вошел Костя и два неизвестных мне субъекта, один из которых был в милицейской форме. Лицо нашего водителя было таким, что краше в гроб кладут.
– Что случилось, Костя? – с тревогой спросила я.
Шилов ничего не ответил, а вместо него заговорил один из вошедших мужчин, тот, что был в штатском:
– Прошу прощения, но нам нужен гражданин Старовойтов.
– Он мне самой нужен, – хмыкнула я, – уже сорок минут дожидаюсь. А в чем, собственно, дело?
– Так вы не знаете, где находится гражданин Старовойтов? – переспросил мужчина, проигнорировав мой вопрос.
– Не знаю, – пожала я плечами. – Дома, наверное.
– Нет его там, – хрипло сказал Костя.
– Да что случилось?! – я ничего не понимала…»
«… Наш чудный оператор, как оказалось, заснял всю сцену Колиного прыжка, да еще крупным планом, так как ждал эффектного зрелища.
Мы стали внимательно просматривать тот отрезок записи, где Триумф пытался взять барьер. Камера Павлика была так удачно направлена, что мы видели скачущего наездника в профиль вместе с красавцем-скакуном. Коля взял разбег, пришпорил коня и направил его к барьеру. Когда передние ноги жеребца уже были за барьером, наездник как-то странно покачнулся и стал заваливаться вправо так, что земли Коля и Триумф уже касались порознь. Хорошо, что парень был опытным наездником, поэтому успел выпустить уздечку, иначе конь протащил бы его за собой, и он не отделался бы одним переломом. Все было прекрасно видно, вот только понять, почему вдруг Коля стал падать, мы не сумели…»
Гибель владелицы сети салонов красоты Эллы Осиповой накануне прямого эфира ток-шоу «Женское счастье» вызвала немало толков. Милиция расценивает ее смерть как несчастный случай – красавица уронила в ванну включенный магнитофон… Однако тележурналистка Ирина Лебедева, ведущая ток-шоу, не считает это случайностью и ведет собственное расследование. Кому выгодна смерть бизнес-леди? Мужу, который вдвое моложе ее? Компаньонке, добивающейся увеличения доли в бизнесе? Или подруге, отношения с которой были далеки от идеальных? Все осложняется тем, что Осипова не оставила завещания. А может быть, все-таки оставила?..
Съемочная группа и ведущая программы «Женское счастье» Ирина Лебедева специально выехали на место проведения праздничного банкета по случаю юбилея богача Виктора Гузанова. Ведь фирма «Презент», генеральный директор которой Юлия Михалева должна стать героиней следующей передачи, специализируется на том, что готовит необычные сюрпризы к знаменательным датам. Вот и Гузанов хотел потрясти гостей: на глазах изумленной публики взорвать собственный дом. «Презент» и должен был создать эту иллюзию. Вот взрыв раздается и… трехэтажный особняк на самом деле взлетает на воздух! Несчастный юбиляр во всем винит Михалеву. Но Ирина Лебедева, которая сразу прониклась симпатией к изобретательной Юлии, решает провести журналистское расследование и пролить свет на истинное положение дел…